Стихи о том как пишутся стихи

Стихи о сочинительстве. О поэте и поэзии

Когда я брошу писать стихи

Я пролетарий, я – от сохи.
Моих ладоней шершава кожа.
Когда я брошу писать стихи –
Смогу любому влепить по роже.

Я, разомлевши от чепухи,
Сижу над “клавой”, года итожа.
Когда я брошу писать стихи –
Свечу поставлю, воскликнув: Боже!

Да, пишут вирши одни лохИ –
А, нет, не только – и лОхи – тоже.
А мне от этой гнилой трухи –
Лишь аллергия и зуд по коже.

Пишу, поскольку дела плохи,
И что с годами – я не моложе.
Когда я брошу писать стихи –
Свежее стану, да, и пригожей!

Я на Парнасе – дрянней блохи,
Моё молчанье – стихов дороже…
Когда я брошу писать стихи –
И то, что было – я уничтожу.
* * *
Стихирная истерия

Писать стихи, как пишутся – похвально,
Когда сам Бог твоей рукою водит.
Но это – редкий дар. А вот реально
Позориться при всём честном народе –
И выдавать корявые творенья
За прочный сплав таланта с вдохновеньем!
Ума большого тут совсем не нужно –
И потому – полно стихов недужных,
Где сбитый ритм и рифмы горько плачут…
Не всякий может справиться с задачей,
В которой интегралы, логарифмы…
Так почему считается, что с рифмой
И ритмом просто сладить может каждый,
Кто это лишь попробовал однажды?

И выдают развесистую клюкву,
С прогорклым вкусом перезрелой брюквы.
Стихов не выпускайте из-под рук вы,
Лишь потому, что выучили буквы!
* * *
Стихирная истерия 2

Что там юмор и сатира!
Если сам себе не рад –
Отправляйся на СТИХИ.РУ,
Почитай-ка – наугад!

Но не надо к сердцу близко
Этот ужас принимать,
Без волнения, без риска
И без слов: «Едрёна мать!»

Расслабляйся и посмейся
Над любовною соплёй,
Что посредством «Интерфейса»
Растечётся пред тобой.

Что без рифмы и размера –
Но, уж, точно – «от души»!
И карательные меры
Им готовить не спеши.

Хохочи над каждой строчкой…
Понимая, между тем:
Это всё – ещё цветочки –
Страшно, что придёт затем!

Отряхни свою усталость,
Отвлечённо, не всерьёз…
Я сегодня – насмеялась!…
Ну, практически, до слёз…
* * *
Опять сменила осень лето

Кто-нибудь хоть раз пересчитал,
Сколько октябрей в стихах воспето?
Сколько раз отмечен был финал:
Мол, опять сменила осень лето?

Вряд ли есть возможность – и зачем?
И к чему нам классиков примеры…
Осень – есть одна из вечных тем.
Все мы в этом деле – пионеры.

Во главе штурмующих колонн –
Грудью мы идём на амбразуры.
Каждый – фаворит и чемпион –
Создаём словесные фигуры.

А в итоге – дивный результат:
Всяк – своё подметить ухитрился.
И (отбросив явный плагиат) –
В общем-то, никто не повторился!
* * *
Я всё ещё жива

Мне – рифмовать слова:
Лечить на сердце раны.
И, как это ни странно –
Я всё ещё жива…

Народная молва
Бормочет непрестанно
Про города и страны,
Моря и острова…

А видели едва –
Ближайший полустанок,
Где пиво пьют из банок –
По литру и по два…

Зелёная трава
Свежее возле крана –
Вот это – без обмана,
И жизнь всегда права!

Судьбы моей глава
Понятна и болвану.
Словесного тумана
Сплетаю кружева…

А сказка – не нова.
И кровь из раны рваной
Звенит о край стакана –
И кругом голова…

И всё же я – трезва:
Не жду небесной манны.
Не верую в Нирвану.
Горчит моя халва…

Я всё ещё жива –
И в жизни, Богом данной –
Живу я кошкой драной,
Рифмующей слова…
* * *
Стихи мои достаточно печальные

“Иных уж нет, а те далече…”
А.С.Пушкин

Стихи мои достаточно печальные.
Упрёки в этом стойко я терплю.
И нет в том ничего необычайного –
Ведь я пишу о тех, кого люблю.

А наша жизнь порой – нелепо скроена,
Со смертью побратавшаяся жизнь…
Не стоит расслабляться успокоено –
Всегда смотри, мужайся и держись.

Родных людей – растаял лёгкий след,
И время этой боли не излечит.
И не хочу я верить, что их нет –
Я думаю, что все они – далече…
* * *
Имитация

Прихожу домой, едва дыша,
Ошибаясь домом и квартирою.
Выдаю такие антраша,
Что порой соседей эпатирую.

На уши навешаю лапшу,
Мир духовный – перепрограммирую.
Для себя – немного попрошу:
Пожалеть убогую и сирую.

Отдышусь и перья распуша,
Бытовуху – я засаботирую.
Если жаждет сонная душа –
Занимаюсь юмором с сатирою.

Подражаю шуму камыша,
Птичий щебет строго конспектирую,
Осенью по листикам шурша,
А зимой – на льду слегка вальсируя.

Мысли собираю – по грошу,
Ночью – потихоньку медитирую…
А стихов – я вовсе не пишу –
Просто: так – удачно имитирую…
* * *
Ах, подруга! Где же ты была?

Ах, подруга! Где же ты была?
Ты не думай – я тебя искала!
В полнолунье – с воплями шакала –
Я тебя на улице звала…

Двадцать с лишним лет – ни письмеца:
Парочка коротеньких открыток…
А ведь, помнишь, ну, не прячь лица,
Сколько разноцветных тонких ниток

Мы вплели в затейливый узор?
Ты была мне верная подруга.
Столько лет не видеться – позор!
Вижу – и тебе бывало туго.

Где ж ты колготилась без меня:
Сеть морщин, натруженные руки…
Но теперь – мы вместе – и ни дня
Мне не провести – с тобой в разлуке!

Ты смотри: меня не предавай –
Знаю – по натуре ты такая:
Кто поманит – вскочишь на трамвай,
И, в краях далёких исчезая,

Издали помашешь мне рукой,
Навсегда лишив меня отрады,
Унося “свободу и покой”…
Нет! Не делай этого – не надо!

Мы ж с тобою – рады шалашу,
Не манит нас золото, сверкая.
Я стишок хороший напишу –
Ты шепни мне, Муза, дорогая!

Так боюсь, что и на этот раз
Оборвёшь “дозволенные речи”,
Прекратишь затейливый рассказ
И умчишься от меня далече.
***
Я не хочу стихов на злобу дня.

Я не хочу стихов «на злобу дня»,
Хочу стихи о чём-нибудь, о вечном…
Рассвете, что растрогает меня,
И о делах, пленительно-сердечных.

О том, что по камням бежит вода,
Как сотни лет назад, и даже – тыши,
И что душа – всё так же молода.
О том, что от добра – добра не ищут…

Как ранит сердце чей-то ясный взгляд,
Об ароматном мареве над лугом,
О том, что не вернуть любовь назад,
И что не надо расставаться с другом.

Об ожиданье встречи, и о том,
Какое счастье – всё-таки дождаться.
Что хочется забыться дивным сном –
И в пятьдесят – не менее, чем в двадцать…

А бичевать – совсем не по нутру…
Но иногда приходится. И всё же:
Писать о солнце, вставшем поутру –
Приятнее, теплее и дороже!
* * *
Такая дана свобода.

Такая дана свобода
В рифмовке ритмичных строк,
Что рядом – сама природа,
И мира простор – широк.

Такие открыты дали,
Такие приходят дни…
Не то, чтобы не видали –
Не знали, что есть они.

И снова душа – крылата,
И снова она парит…
И пусть я лишь тем – богата!
И Бог с ним, что – бледный вид!

И Бог с ним, что в женской доле –
Лишь грезилось то, порой,
Что может себе позволить
Лирический мой герой…
* * *
Контрасты

Я ползаю по свету еле-еле,
Контактов избегаю неспроста:
Когда бы на меня вы посмотрели –
Не враз бы разгляделась красота.

И чтоб не вызывать недоуменье,
По белу свету я не мельтешу:
Сижу себе – пишу стихотворенья:
Елей на сердце, на уши – лапшу.

Я в них такая юная бываю,
А иногда – древнее черепах…
Короче, я про возраст забываю
И растворяюсь в собственных стихах.

И не пугайтесь, если вдруг – на деле –
Контраст вы обнаружите большой.
Стихи – порой бывают и о теле,
Но пишутся-то всё-таки – душой!
* * *
Как, по-вашему.

Как, по-вашему – есть ещё тема,
О которой никто не писал?
И ещё существует проблема,
Где б ни был предрешённым финал?

И возможно ль в стареющем мире,
По спирали стремящемся вниз,
Углядеть в зачумлённом эфире:
Новизну, откровенье, сюрприз?

Повторяется в жизненной смуте
Череда и событий, и вех,
Что похожи по внутренней сути
Меж собою: у этих и тех…

Только нам – не устать восхищаться
Сквозь годов утомительный ряд,
Если автор на цепь ситуаций
Вдруг отыщет свой собственный взгляд.

И вполне субъективное мненье
Облечёт он в гармонию слов –
Не возникнет и тени сомненья,
Что сюжет – необычен и нов.
* * *
Слово

Слово было давно. В глубине
То таилось, то жаждало света,
То взрывалось, как бомба, во мне,
То – молчком, ни словечка привета.

Слово было. Куда-то влекло
И надеялось, словно на чудо,
Что смогу оседлать помело,
Кем-то, свыше назначенным, буду.

Было, видимо, много дано,
И немало потеряно втуне.
Серебро – изначально, оно,
Стало, в сущности, ближе к латуни.

Слово было. То кровь и борьба,
То опять – нараспашку объятья.
А теперь – подарила судьба:
То ли счастье, а то ли проклятье…
* * *
Словечко.

Как же хочется у дома
На завалинку присесть,
Из колодезя с журавликом напиться…
Всё так мило и знакомо,
Хоть черна на крыше жесть,
Но всё так же изумительна водица!

Неизбывно-дорогое:
И кондовое бревно,
Не ступеньки, а приступки на крылечке…
Словно слышится родное,
Позабытое давно
Драгоценное сердечное словечко…
* * *
До чего ж негармоничен мир.

До чего ж негармоничен мир,
Он порой, как зеркало кривое:
Перед ним раскинут званый пир –
Он поминки видит пред собою.

Повышать количество добра –
Уж, куда гуманнее задача…
И давно задуматься пора,
Тем, кто нынче – думает иначе.

Словом приласкаешь дорогим,
А оно кому-то отзовётся –
С той же добротой – прильнёт к другим,
И подарит радостных эмоций.

Вот обидеть так легко подчас,
Да и жизнь щедра на эти шутки…
Счастья на год – дарит добрый час,
Порождённый доброю минуткой.
* * *
Не знаю.

Не знаю, в чём моё предназначенье…
Всё было ясно. А потом – обвал.
Возможно, помогло бы мне леченье,
Но вот, врача – никто не вызывал.

И всё идёт своею чередою,
И небо не обрушилось на нас.
А как справляться с горькою бедою –
Не знала – ни тогда и ни сейчас.

И капли горя наполняют чашу,
Которая, казалось – до краёв…
И где болит моё, где ноет наше?
Не разберу – средь жизненных боёв…

И вот теперь – то ль кара, то ль награда –
За мной не совершённые грехи:
Надолго ль – нет? Горюю или рада?
Но в голове рождаются стихи…
* * *
Мне помнится прекрасное сравнение.

Мне помнится прекрасное сравнение:
Коней четвёрка взмыленных несётся –
И Аполлон – как лёгкий лучик солнца –
Удерживает бурное стремление.

Труда и вдохновения пропорция
Читается в усилиях совместных.
И сонмы разных мыслей интересных
Являются на миг противоборцами.

Словам, размеру, ритму – то подвластные,
То вовсе несговорчивые звуки…
Но творческие сладостные муки
Не назовёшь особенно ужасными…
* * *
Полёт души

Я с детства очень радуюсь за тех,
Кому удача отдаётся в руки,
И чьих творений “пламенные звуки”
Успел застичь прижизненный успех.

А с ним… Увы, на прозу перейти
Я вынуждена… С ним – и гонорары…
Поскольку, и еду, и промтовары
Лишь платно можем мы приобрести…

Служенье Музе – из одной любви
Толкает нас на лишние скитанья,
И в поисках для тела пропитанья –
Поди – души порывы улови.

И всё ж, куда б не увела стезя –
Отнять полёт души у нас нельзя.
* * *
Ах, право, наша жизнь не для веселья.

Ах, право, наша жизнь – не для веселья,
А уж, тем паче, в ней не до стихов…
И всё ж, который раз, с неясной целью,
Ты рифмовать восторженно готов.

Спеша сказать – в туманной перспективе,
О том, что в жизни всё старо, как мир.
Как дорог хлеб в густой тяжёлой ниве,
И как златой бессмысленен кумир.

Как несравненно небо на восходе,
Сравнится с ним, пожалуй, что закат…
И что жену искать не в хороводе –
А в огороде – надо, говорят.

И что любовь – всегда длиннее жизни,
Иначе это вовсе не любовь.
И что служить истерзанной отчизне –
Считается банальней рифмы “кровь”…

О том, каким загадочным маршрутом
Уводит в поднебесье Млечный Путь,
И что, в разгаре жизни, почему-то,
Нам хочется “забыться и заснуть”…

Так, Бог же с ней, с презреннейшею прозой –
Ведущей бесконечные бои…
Дари мне поэтические розы
В бокалах золотистого “Аи”!
* * *
Стихи, как будто камешки на чётках

Стихи, как будто камешки на чётках,
Перебираю… Где-то есть изъян,
А что-то – удивительно и чётко,
И глубиной – потянет на роман.

Одни – своей красивостью пугают,
Иные – остротой горячих слов…
Порою впечатленье, что другая
Писала их, касаясь облаков.

Из странных снов возникнет впечатленье,
Цепочкой слов прольётся на листок –
И вот уже журчит стихотворенье,
И кто узнает, где его исток.

Несу стихи, как раны с поля битвы –
Любая кровоточит и мозжит.
Я каждый стих читаю, как молитву,
А голос мой – предательски дрожит…
* * *
Утонула в потоке стихов.

Утонула в потоке стихов – зачиталась с утра.
Поглощает стремительно время такое занятье.
Вьётся строчка за строчкой – старинная эта игра
Увлекательна, если способен к её восприятью.

Но пора бы, отбросив привычную сонную лень,
Поработать немного и, как говорят, над собою.
Так декханин берётся за сточенный жизнью кетмень,
Так крестьянин привычно склоняет хребет над сохою.

Так и мы, напрягаем привычные к мысли мозги,
И рождаем стихи – а рожденье без мук не бывает…
Зажигается свет там, где не было видно ни зги,
Вместо тропки кривой – пролегает дорога прямая.
* * *
Стихи и стихия похожи?

Стихи и стихия – похожи?
Иль это созвучье случайно?
В стихах – воплощается тайна,
И сила огромная – тоже.

Иначе стихи б не звучали,
Не жили на свете веками.
Но есть упоенье строками,
Возникшее где-то, вначале.

Влекущее сердце к истоку,
И этим – родное стихии.
А мысли, как ветер лихие,
Подвластные, разве что, року –

Ложатся, послушные, в строчку,
Стабильность в веках обретая…
Такая игра непростая:
От звука – до буквы – до точки.
* * *
Слово.

Бывает, так переполняют чувства,
Что подходящих слов не подобрать.
И, вроде, в голове не очень пусто,
Ряды сомкнула умственная рать…

А слова – нет, того, что не зазорно
В начале самом выпустить вперёд.
Того, что даже на задворках сорных –
Прекрасной белой лилией взойдёт…

Словечки есть, несутся торопливо,
Опережая даже мысль саму –
Но никому – не в радость, не на диво,
Да и, по сути, вовсе ни к чему.

А слово – вызревает постепенно,
Оно прорвётся – дайте только срок:
И приклонить захочется колено,
Узрев и чувств, и помыслов исток.
* * *
А что ещё писать как будто, всё сказала?

А что ещё писать – как будто, всё сказала?
Кругом так много слов, уже не продохнуть.
К тому же большинству, как вижу, дела мало,
Никто не хочет ждать, пока осядет муть.

Словесная река выносит на пороги,
И я боюсь, что мне их не преодолеть.
Смешно на полпути подсчитывать итоги –
А что там, впереди: то ль четверть, то ли треть?

Погода, как на грех, такая устоялась –
Сияют небеса, и воздух – знай, дыши…
Но настроенья – нет, совсем – такая жалость,
И ряской заросли излучины души.

Поплакаться в жилет? На жалость напроситься?
Уехать «к тётке, в глушь», упиться молоком?…
Но знаю, что «стране берёзового ситца»
Меня не заманить пошляться босиком.
* * *
Семён Ботвинник, питерский поэт.

ПОСВЯЩАЕТСЯ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ ЛЕНИНГРАДСКОГО ПОЭТА
СЕМЁНА ВУЛЬФОВИЧА БОТВИННИКА (1922-2004)

“… человека великую цену
не снижают ни мор,
ни война…”
С.В.Ботвинник

Семён Ботвинник, питерский поэт,
И врач, и офицер – всё гармонично.
Как я жалею, что за столько лет,
Один лишь раз встречалась с вами лично…

Но остаются жить цепочки строк:
На сердце, в голове и на бумаге,
В них – честности и мудрости урок,
Добра, долготерпения, отваги.

Война, любовь, работа и судьба –
Весь путь людской: с рожденья – до могилы…
И если я грустна или слаба –
Ищу в них вдохновение и силу.

Я в них ответ найду наверняка
На все, во мне звучащие, вопросы.
Как будто бы отцовская рука
Ведёт меня по тропке вдоль откоса…
* * *
Иссякаю.

Иссякаю. Наверно, исчерпан запас впечатлений.
Затихает порыв, и угас поэтический пыл.
А возможно, что это, как многое в жизни, от лени,
Или жалкий родник мой, со временем, спрятался в ил.

А быть может, весна, с чередой гормональных подвижек,
Обостреньем депрессий, идущих, как видно, не впрок.
Или – мало того, что в окно незакрытое вижу:
Неглубокий источник, с годами забытый урок.

Уплыла в океан с силуэтом сигарным подлодка,
Самолётик умчался, разрезав белёсую высь,
Оказался в запасе запал, до смешного, короткий,
Взрывпакеты мои – все в руках у меня взорвались.

При паршивой игре – принимаю красивую позу,
Я ещё подожду, хоть, признаться, не знаю, чего:
Улетели по ветру желтинки засохшей мимозы,
Лишь торчат черешки от букетика грёз моего…
* * *
Я попала в поток.

Я попала в поток,
И не знаю, что будет со мною –
Это магия строк
Захлестнула меня с головою.

Бурной речки исток
Под густою-густою листвою.
Будет горьким урок –
Но его непременно усвою.

Электрический ток
Бродит в воздухе силой шальною.
На весенний порог
Я присяду и душу открою.

И неназванный Бог
Мне поможет – я арфу настрою.
Может, это пролог,
Что мы кодой считаем с тобою.

Я не чувствую ног –
Только крыльев размах за спиною.
Кто мне в этом помог –
Но взяла я препятствие с бою.

Неизученный прок –
Но прижился привой на подвое,
И не вымерен срок
Моей песни – тоскливого воя.
* * *
Вдохновение

Вдохновение – стимул, наитие?
Самомнение или безверие?
Удивление, чудо, открытие?
Или праздник – фиеста, феерия?

Отчуждение и неприятие,
Или чистого сердца сияние?
Божий дар или Божье проклятие,
Воздаяние иль подаяние?

Иль попытка от плоти избавиться,
Выдавая плоды одиночества,
Чтоб над миром слегка позабавиться –
За безумный восторг и пророчество?
* * *
Вдохновение.нет

Нет вдохновения – хоть тресни,
И в мыслях полный кавардак.
Ни проза, ни стихи, ни песни –
Не сочиняются никак.

А ведь бывало… ох, бывало –
И без особых подоплёк –
А вдруг – такое сочиняла…
Что: чёрт возьми! Помилуй, Бог!

И вот – никак, а надо, надо!
“Ни дня без строчки – стоит жить!”
Иначе нынешнего ада
Виденья – смогут устрашить…

Мне все химеры подсознанья
Озвучить надо, а не то –
Меня не минет наказанье:
Не за проступок – ни за что!

Такая жизнь – её уроки
Нужны, но очень нелегки.
И помогают только строки
Предохраниться – от тоски!

А потому, без сожаленья –
Черкаю скомканный листок –
И умоляю: Вдохновенье!
Пошли хоть пару жалких строк!
* * *
Поймите!

Пишу о понятном –
Прозрачно до слёз.
Кого-то ж нещадно
Терзает вопрос:

О чём это я, и
Какой чепухи,
Секреты скрывая,
Набила в стихи?

Но есть и другие,
Что сразу поймут:
Тоску, ностальгию,
Надежду и труд…

Вторую и третью
Возьмут глубину!
А кто-то, как плетью
Хлестнёт: ну и ну.

Накину пальто я,
Смеюсь на ходу:
Да мало ли что я
Имела в виду!
* * *
Нет соперников.

“У поэта соперников нету…”
Б.Ш.Окуджава

Нет соперников, критиков нет –
И вопросы все ваши – впустую!
Он твердит свою правду святую,
Чтобы слышал её белый свет.

А услышит ли свет – не вопрос –
К ларингологу – с этим вопросом…
А поэт – в подчинении боссам –
В створках правил, условий, угроз –

Не поэт, ибо пению – вдох
Нужен вольный. И песнь выдыхая,
Он в пространстве от ада до рая –
Сам судья себе, цензор и Бог!
* * *
Ну, с чем ещё сравнить стихосложение?

Преодолеть земное притяжение
И ждать, что строки в голову придут…
Ну, с чем ещё сравнить стихосложение?
Вот – радий добывать – тяжёлый труд.

Не буду с Маяковским или Пушкиным
Тягаться! Шестикрылый Серафим –
Так изувечит с пяток до макушки, и
Поймёшь: всё суета, а слава – дым.

Ковать железо – чудное сравнение –
Подходит для решительных бойцов.
А с чем сравнить предутреннее блеянье
Гормонами насыщенных юнцов?

Красивым словом – бисероплетение –
Назвать порою хочется стихи,
А иногда – как скани наслоение –
Глубинно, ненавязчиво тихи.

Пожалуй, ни при чём добыча золота,
Хотя слова и намываешь, но
Выходит из-под мысленного молота,
Скорее, мозаичное панно.
* * *
День рождения поэта

За пределы округлости памятных дат
Мы выходим, пройдя юбилеи –
Так устроена жизнь, кто же здесь виноват –
Да и мы ни о чём не жалеем.

Всё, что прожито – прожито нами сполна,
Радость, горе – на полную силу!
Безысходность и скука уже не страшна –
Мы нашли рудоносную жилу!

А работать на ней – нелегко, но светло,
Да и выбора, в сущности, нету.
Это время такое сегодня пришло:
Яркой рифмой озвучить планету!
* * *
Поэтесса

Ах, как романтично о ней говорили –
Такая, мол, вся – в эмпиреях витала…
Чуралась любой политической гнили,
В стихах не звучало ни нотки металла.

Не пела романтику строек и буден,
А собственный мир воплощала духовный,
Для грубых реалий он был неподсуден,
Возвышенный, хоть и немного условный.

И что ей за дело, что кто-то плотины
В трудах возводил, и дома штукатурил,
И в тяжкой работе надсаживал спины…
До этой ли прозы высокой натуре?

Легко же мечтать о загадочных странах,
О даме прекрасной, о рыцарях в латах,
Покуда есть тот, кто в трудах неустанных,
Свою и её окупает зарплату…

И ей ли себя загружать размышленьем
О том, как даётся чаёк с бутербродом?
Пусть кто-то другой выбирает мишенью
Кровавых врагов трудового народа.
* * *
Когда найдёт коса на камень.

Когда найдёт коса на камень,
Как производное тоски,
И туч не развести руками –
Тут сочиняются стишки.

Раба по капле выжимаю,
Как доктор Чехов предписал,
Выходит линия прямая –
Началом всяческих начал.

Непредсказуемо и круто
Взрезаю пенные валы,
Хитросплетения маршрута
Кладут зигзаги и углы.

При огибании порогов,
Надводных и подводных скал,
При подведении итогов –
Возникнет правильный овал.

Возможно, без душевной боли –
Оно сподручнее идёт.
Но жизнь такая: поневоле
“Конь на скаку, и птица влёт”…

В награду или с перепугу
Нисходит эта благодать?
И чья вина, и чья заслуга –
Не угадать, не угадать.

Разъять, распялить – и в морилку?
Поверить алгеброй – зачем?
Почувствуй бьющуюся жилку
В висок стучащих, острых тем.
* * *
Соавтор

Силой новоявленных илотов,
Гнувших спину с раннего утра,
На приневских хлябистых болотах –
Вырос плод фантазии Петра.

Не затмив красы Первопрестольной –
Смог своей красою засиять,
Да такой, что вольно ли, невольно –
Заставляет сердце замирать.

Полное заявок и амбиций,
И с надеждой тайною: а вдруг?
Это нынче всё – в Москву стремится –
Пушкин же приехал в Петербург.

И сюда же ехал Достоевский,
Мальчиком, с братишкой и отцом,
Гоголь описал когда-то Невский –
Южнорусским звучным языком.

Плавился в горниле новой домны,
Наш народ, меняющий фасон.
Не могу Некрасова не вспомнить,
Критиков великих славный сонм.

Век двадцатый, все переиначил.
Век корявый, грозный, непростой…
Эти имена немало значат:
Зощенко, Ахматова, Толстой.

Здесь творил блистательный Володин,
Не стремясь в придворные и в знать.
В наших душах, в моде ли, не в моде:
Гранин, Дудин – всех и не назвать…

Этот воздух рифмами пропитан,
И его целебней – в мире нет.
Каждый раз с восторгом неофита
Обегаю взглядом силуэт.

Сколько раз отсюда гнали ноги –
Столько раз вели меня домой.
Петербург – соавтор очень многих,
А без ложной скромности – и мой.
* * *
Пророчество

Сменяются друг другом поколенья,
Растёт неукоснительно прогресс…
Пора притормозить его движенье,
Остановить губительный процесс.

Облегчен быт – донельзя, право слово,
Есть повод для восторга, но, увы:
Обслуживаем тело столь толково,
Но мало что даём для головы

Простого обывателя, который,
Присвоив результат в один момент,
Во власти поглощающего жора,
И был, и остаётся – консумент.

Всё более пресыщенное тело
Алкает ублаженья своего:
Тому – адреналина – без предела,
Другому – эндорфина торжество.

И вместо созиданья – разрушенье
Приносит нам технический прогресс –
Вот я сижу, пишу стихотворенье
На тему, что едва ли интерес

Хоть в ком-то возбудило бы, к примеру,
Сто пятьдесят иль двести лет назад,
Но вот сейчас уже потребны меры,
Чтоб перекрыть дорогу – прямо в ад.

Туда людей толкает бездуховность.
Не о себе пекусь – не в этом суть.
Наш общий мир – уже почти условность,
Уже пора обратно повернуть.

Пора остановиться, в самом деле,
В безумной гонке обретенья благ.
Не забывая полностью о теле,
И для души поднять сигнальный флаг.

Пусть разум торжествует на планете,
Пусть будут ночи – трепетно тихи.
А новый день, безоблачен и светел,
Подарит вдохновенные стихи.
* * *
Не пишутся стихи.

Не пишутся стихи… Вздохнёшь невольно:
Задумаешься – в поисках причины.
То ль темы нет для новой песни сольной,
То ль снова тянет спрятаться за спины.

Та тема – хороша, но так избита,
Что кулаки марать – себе дороже.
Хотя порой приятно – паразиту
Ещё разок влепить по битой роже.

Другая тема, скажем, мелковата,
И жаль задор транжирить по-пустому.
В той теме – не получится без мата,
А я не матерюсь, ну, разве – дома…

Беспроигрышных тем – порой, касаться –
Рука не поднимается… Тревожно.
Есть – мародёры скорбных ситуаций,
А я в таких вопросах осторожна.

В права вступает осень понемногу:
Краса и грусть – извечная дилемма.
Листва летит на влажную дорогу…
Куда же я смотрю: да вот же – тема!
* * *
Темы

Смена дня и ночи, зимы, лета,
Осени ли, вёсны ль на дворе –
Сколько есть простора для поэта:
В мае, сентябре и декабре.

Вновь возникший яркий лучик света,
Вырвавшийся в небо на заре,
И последний, тающим приветом –
В предночной, темнеющей поре.

И летит фантазия ракетой:
Пишем о морозе, о жаре,
Тем у нас, и рядышком, и где-то –
Столько, сколько дней в календаре!
* * *
Пегас мой топчется в передней.

Так говорят: «Ни дня без строчки!»
В словах – сомнение и грусть…
Вот я – боюсь поставить точку,
И многоточие – боюсь.

Я в поэтических чертогах –
Ничтожная величина,
Увы, но в пурпурную тогу
С почтеньем не облечена.

Пегас мой топчется в передней,
Ему ль взвиваться на дыбы.
Я каждый стих, как дар последний,
Принять готова от судьбы.
* * *
Недомогание

Когда среди вполне обычных дней
Найдёт недомогание лазейку,
Не так-то просто вытолкать взашей,
Вертлявую, пронырливую змейку.

Она внедрилась в тело, как в кино,
Какая-то космическая зяба,
И это не забавно, не смешно –
Ты ей сопротивляешься, но слабо.

Поскольку накатил упадок сил,
И головная боль – ему в придачу,
И белый свет уже не слишком мил –
Лежу, в изнеможеньи, чуть не плача.

Но стимул тычет в бок, как в старину,
Вставай, мол, невзирая на страданья.
Хоть и больная – я не обману
Читателей любимых ожиданья.

И, может быть, не самый худший стих
Появится – борьбы моей итогом:
Погрязшие в страданиях своих –
Мы все в такой момент – чуть ближе к Богу…
* * *
Не скажу, что стихи появляются в муках.

Не скажу, что стихи появляются в муках –
Видно, в этом вопросе не так провинилась
Матерь Ева. И мысли, явленные в звуках,
Не страданья приносят, а Божию милость.

Не к лицу мне такие слова, но иные
Не приходят на ум: озаренье нисходит,
Тихий Ангел крылом задевает больные
Струны сердца… И прочее, в этом же роде.

Видно, в этом моя и надежда, и вера,
И любовь, в сочетании с мудростью жизни…
Кто-то скажет, что это пустые химеры,
Кто-то в сторону храма кивнёт с укоризной.

Только я не грешна – не творила кумиров,
А вложив свою ласку, тепло и тревогу,
Я стихи отпускаю. Летящим по миру,
Только вслед помашу, не крестя на дорогу.
* * *
Наша мысль невесомо легка.

Наша мысль невесомо легка –
Ускользнёт – не ухватишь руками,
Ни за маленький хвостик,
Ни за полы короткой туники.
Потому и любая строка –
Отраженье того, что меж нами:
Промелькнуло, как гостья,
И растаяв, как лунные блики,

Унеслось, как большая река,
И теперь – далеко за горами.
Но качается мостик,
Где каньон, и суровый, и дикий.
Выручает лишь друга рука,
Что надёжней – с бедой и с годами.
Пару строк перебросьте –
Ведь стихи, как и мы – многолики.
* * *
Знаки препинания.

Сырой и тяжкой ночью октября –
Тягучий монолог я прерываю.
Возможно, не ко времени и зря,
Иду по ускользающему краю

Прибрежной и тоскливой полосы,
Где разминулись завтра и сегодня,
Где след дождя и изморось росы
Теряются в тумане всепогодном.

Где остовы усталых кораблей,
Ждут, как и я, финальной переплавки.
И на поминки собранных рублей –
Не хватит даже выпить – для затравки…

Но на миру красна старуха-смерть,
Хоть каждый умирает в одиночку…
А впереди? Тире, длинною с жердь?
Из многоточья выпавшая точка?
* * *

Источник статьи: http://stihi.ru/2009/10/14/6274

Стихи о сочинительстве (О поэте и поэзии)